Три мудреца в одном тазу - Страница 141

141

К тому же Гхипра сильно сомневался, что таранный удар нанесет врагу большой вред. Весел нет - что тут ломать? Да и не получится ли, как в той басне про обжору, спутавшего камень с орехом и сломавшего все зубы? Подводный таран юберийских трирем - это всего лишь заостренный деревянный брус, окованный медью. Вдруг от удара сломается именно он, а не борт противника?

Поэтому Наместник Эскадры начал наступление осторожно - при таком численном преимуществе большой надобности в таране и не было. Триремы уже давно построились в боевой порядок - тринадцать судов полумесяцем, промежутки самые минимальные, чтоб только не задевать друг друга веслами. По краям встали две самых крупных и тяжелых триремы, а в центре - флагман. Чуть позади двигались четыре последних суда - резерв для замены потопленных или поврежденных судов основного порядка. Каждый юберийский тактик первым делом заучивает правило - строй нельзя ломать ни в коем случае. Любая брешь может стать гибельной. Особенно в этом случае, когда противостоящее судно всего одно, но зато куда прочнее и быстрее.

На флагмане начали расчехлять недавнее изобретение столичных геометров - «роскинго». В Наранно пока что имелась одна-единственная трирема, оснащенная этим страшным орудием. Оно представляло собой подвешенный на рее тяжелый медный груз в форме роскинго, сложившего крылья. При сближении с вражеским судном его заводили над палубой и перерезали держащий конец. Груз, подобно роскинго, падающему на добычу, падал на палубу, проламывая днищевую часть, - после этого любое судно становилось легкой добычей.

- Пусть фланговые держатся поближе к берегам, - тихо сказал Наместник Эскадры. - Не дайте им прорваться.

Факельщик тут же замахал факелами, передавая приказ командующего.

- Не надо идти на таран - пусть они подойдут ко мне поближе, и мы используем «роскинго».

В воздухе снова замелькали факелы.

- Пусть резервные корабли выстроятся в линию - на тот случай, если они все-таки прорвутся.

Факелы пошли в ход в третий раз.

Вообще-то, все это Наместники Кораблей и без того знали - несколько часов назад на флагмане состоялся военный совет, на котором и был выработан способ действий. Сейчас командующий всего лишь хотел убедиться, что никто ничего не забыл.

А на одном из Клыков стоял и потирал руки Шуа’лай Стаза. Он все-таки не зря приказывал жирному Наместнику подготовить перехват триремами. Теперь его заботили только две вопроса - не повредят ли эти безмозглые солдафоны драгоценную «Чайку» и насколько легко будет потом ее забрать? Он все еще чувствовал себя очень слабым после битвы на пристани и колдовать не решался. Вот если бы хоть на часок оказаться в медитативном зале…

- Василь Василич, чего делать будем? - тревожно спросил Колобков, глядя в бинокль на приближающиеся триремы. - Как думаешь, прорвемся?

- Должны, - коротко ответил штурман, возящийся с секстантом. - Тэк-с, тэк-с… ага, вон между тех шаланд дырка немного побольше… Там должны пройти.

Наместник Эскадры, оценив курс, избранный Фабьевым, невольно улыбнулся - противник угодил в расставленную ловушку и пошел именно там, где его поджидал «роскинго». Они всегда попадались - эспелдаки и ваннвайги пока что не знали этого новшества и не видели угрозы в нелепом сооружении, торчащем на палубе. Конечно, со временем такая уловка утратит силу, но пока что…

- Облейте «роскинго» «вином демонов», - приказал Наместник Эскадры.

Специально приставленный солдат немедленно плеснул на медную чушку «вином демонов» - смесью настоящего вина, пальмового масла и сока растения Скру’льтаа, химически почти неотличимого от нефти. Получившаяся смесь обладала поразительной горючестью, но очень быстро испарялась, из-за чего ее всегда держали в закрытом сосуде и обливали снаряды только непосредственно перед использованием.

Расстояние меж триремами и «Чайкой» все сокращалось. Старый штурман сосредоточенно держал руль, сжав челюсти так, что зубы начали крошиться. Он всю жизнь прослужил на торговом судне, но сидела, сидела у него в душе детская мечта…

- Всю жизнь хотел это сделать… - прошептал Фабьев, резко выкручивая руль влево.

«Чайка» вильнула носом и с размаху врезалась в бок юберийского флагмана. Затрещали ломаемые весла, непрочное по земным меркам судно треснуло посередине и начало наполняться водой. Гребцы в ужасе завопили, бросая посты и прыгая за борт.

- Поджигай и режь, - приказал Наместник Эскадры, по-прежнему невозмутимо стоящий на носу. - Передай остальным сигнал абордажа.

Фабьев, удовлетворенный результатом, крутанул руль вправо, отворачивая «Чайку» от тонущей триремы. И тут его внимание привлекла странная штуковина, нависшая над носовой палубой…

- Полундра!!! - взревел штурман.

Но было уже поздно. Факельщик поджег «роскинго», а солдат, сидящий сверху, чиркнул ножом. Охваченная пламенем медная чушка полетела вниз…

Удар! Бак с грохотом проломился, «роскинго» ухнул вниз и застрял в форпике . Взметнулся фонтан щепок, а вслед за ними - пламя. Горящее «вино демонов» подожгло деревянные части судна.

- Общесудовая!!! - прогремело по корабельной трансляции. - Общесудовая!!! Пожар на баке!!!

Одновременно с криком Фабьева задребезжал звонок громкого боя. Точнее, даже чуть раньше - это голосовой сигнал дублирует звонок, а не наоборот.

Пожар, возникший на баке, очень быстро начал разгораться. Его стремительному развитию активно помогал ветер. Еще немного, и сравнительно небольшой очаг превратится в огромное зарево.

Фабьев первым делом развернул «Чайку» так, чтобы огонь относило в сторону. Первым от этого пострадал юберийский флагман - именно к ним его и отнесло. Борт загорелся.

141